Знакомства навечно Реховот
Весь вопрос в том, как человек распоряжается этим богатством. Разменивает по пустякам или…. И он понял, понял так, как этого ждал от него раввин. В один из вечеров, после недельного корпения над страницей Талмуда, Лева, совершено вымотанный, повалился в постель. Абайе и Рова, респонсы вавилонских гаонов, рабейну Йосеф и Хофец Хаим смешались в одну кучу, Лева скрипел зубами от бессилия, но ничего не мог с собой поделать. Вопросы, поначалу казавшиеся довольно простыми, обрастали немыслимым количеством уточнений, подвидов и частных случаев.
Его соученики прекрасно разбирались во всей этой катавасии и часами препирались между собой, что же действительно хотел сказать Виленский Гаон своим комментарием. Каждый из спорящих претендовал на точное понимание мыслей Гаона, цитаты летали, словно дротики, а толстенные тома, то и дело снимаемые с полок в поисках ответа, напоминали щиты. Лева устало опустил веки, и перед глазами снова поплыл текст. На сей раз он перемещался совсем медленно, наподобие титров в начале кинофильма, и Лева совершенно спокойно смог его разобрать.
К величайшему изумлению, он узнал ту самую страницу, над которой сидел всю неделю. Но удивительное началось позже; страница закончилась, и в трех отдельно возникших строчках Лева прочитал вопрос, повергший в недоумение главу ешивы. Но на одном, даже самом хорошем, вопросе далеко не уедешь. От Левы ждали новых, к нему стали подходить советоваться, а он, кроме общих слов, ничего не мог произнести. Такое положение было стыдным, неудобным и неприятным, Лева силился, как мог, пытаясь вникать во все подробности учения, но количество подробностей плохо согласовывалось с его интеллектуальными возможностями и со временем, в течение которого он мог сосредоточенно учиться.
Впервые за все годы учения Лева почувствовал, что настоящий интеллектуальный труд может оказаться труднее рытья колодцев.
Прошло еще несколько месяцев. Лева, сжимая зубы, грыз, бился, подползал, ввинчивался в неприступную стену книг. И однажды утром….
Да, так оно и происходит. Не только с Левой. Наверное, мир устроен определенным образом и каждый, кто вкладывает всего себя для достижения цели, в конце концов получает то самое «однажды утром». Счастлив человек, который хоть раз в жизни удостоился этой радости.
В то утро он, как всегда, занял свое место в огромном зале, наполненном гулким шумом непрекращающихся споров, открыл «Шулхан Орух» и, привычно напрягшись, погрузился в спор между Райведом и Рамбамом. Обычно Лева медленно, чуть не по складам, разбирал каждое слово, выписывал все аббревиатуры, потом подолгу размышлял над смыслом предложений и лишь к концу дня начинал понимать суть и направление спора.
Его соученики преодолевали этот этап примерно за полчаса и быстро переходили к другим комментаторам, поглядывая на Леву с плохо скрытым сожалением. Но он уже привык к роли тугодума и перестал обращать на них внимание, хотя первые два года в ешиве он, Лева, лучший студент своего потока по электронике, заливался от каждого такого взгляда краской стыда и обиды. Текст оказался на удивление простым, Лева понимал смысл слов с первого прочтения, а уже знакомые аббревиатуры расшифровывались сами собой. Закончив комментарий и бросив взгляд на часы, он с удивлением отметил, что прошло всего пятьдесят минут.
Он запланировал на этот комментарий часа три-четыре и, раз такое дело, решил посмотреть, как развивается спор дальше. Второй комментарий Лева одолел за три четверти часа, третий — за сорок минут, четвертый — за тридцать пять. Опасные извивы черных значков превратились в знакомые, домашние буквы, смысл проступал через них немедленно, озвучивался сам собой.
К концу дня Лева закончил свою недельную норму. Долгое время он не решался поделиться ни с кем своими успехами, а только лихорадочно листал и листал страницы, словно опасаясь, что чудесное проникновение может исчезнуть так же внезапно, как появилось. Но оно не исчезло. Через пару недель Лева, прислушиваясь к фехтовальной риторике соседей по скамейке, вдруг услышал явный провал в их рассуждениях. Они, в великой своей самонадеянности, проскочили мимо одного комментария, который Лева, проверяя свои возможности, прочитал только вчера.
Откашлявшись, он попробовал вступить в спор. На него поглядели сначала с недоумением, потом с неприкрытым удивлением. Уцепившись за комментарий, Лева продолжил мысль и придал ей несколько иной поворот. Как этот поворот пришел к нему в голову, откуда взялась уверенность в том, что спор должен завершиться именно так, а не иначе, он объяснить не мог.
Звездочка Бориса
Мысли сами собой возникали в его голове, а язык едва успевал передавать эти мысли. Спустя пять минут монолога Лева замолчал и вопрошающе поглядел на товарищей. Раввин внимательно выслушал Леву, быстро отыскал логический провал в цепочке его рассуждений и так же быстро объяснил, в чем заключается правильный ответ. Закончив объяснение, он чуть пристукнул Леву по затылку. И она началась.
Все остальное в жизни стало неважным и неинтересным, главное, манящее и увлекающее, сосредоточилось в книгах, примечаниях комментаторов, распутывании их объяснений и споров. Докопавшись до сути вопроса, Лева испытывал величайшее наслаждение, иногда ему хотелось, словно почти забытому классику из прежней жизни, бить себя по щекам и орать на всю ешиву: «Ай да Лева, ай да молодец!
- Мария Лурье | ВКонтакте?
- Звездочка Бориса (Юра Полюсук) / Проза.ру.
- .
Отношения с раввином перешли в какую-то новую стадию: в том, как он теперь поглядывал на Леву, сквозили участие и забота. Он все чаще приглашал Леву домой, на субботнюю трапезу, и подолгу обсуждал с ним разные вопросы, связанные с учебой. Между ними потихоньку начала возникать та трогательная, трепещущая ниточка, из которой при удачном стечении обстоятельств вырастает удивительная связь между Учителем и избранным учеником.
Лева понимал это и, замирая от гордости и восхищения, старался выполнять советы раввина до мельчайших подробностей. Выбрав его в качестве образца для подражания, Лева изучил манеры Учителя, составил список главных особенностей поведения и старался в точности им следовать. Раввин не поднимал глаз выше, чем на четыре локтя; всегда ходил в черной шляпе; сосредоточенно молился; не глядел по сторонам; обходил собрание людей, чтобы не беспокоить их; не вкушал трапезы, не освященной исполнением заповеди; того, кто его злил, старался умиротворить; голос его был приятен: он давал пояснения на понятном языке, избегая сложных арамейских выражений.
Несколько месяцев пролетели в полнейшей эйфории, у Левы все получалось, казалось простым и логичным, нужно было только сесть и приложить усилия. А потом — потом стало труднее и труднее, мысли снова начали тяжело ворочаться в голове. По уже начинающей складываться привычке он немедленно поделился своими ощущениями с Учителем. Вот увидишь, как подскочит твое понимание после свадьбы! Ничего против женитьбы Лева не имел, и мама давно тормошила его вопросами о планах на будущее.
Вошел в эту комнату и спросил ее на английском, почему она такая грустная. Спасибо вам обоим. Вот я тоже недавно сон видела, будто в Минске есть старый комод, а в его ножке шесть царских червонцев запрятано. Повод — измена мужа Женщина обратилась с болями внизу живота, и я избавил её от этих болей одним уколом. Познакомился с столицей и провинцией , историей — культурой древней и современной чудо-страны.
Маме очень хотелось стать бабушкой. На девушку из знатного дома даже не рассчитывай. Твоя мама ведь не ходила в микву? Этакая отсталость, типа легкой духовной неполноценности. Поэтому те, у кого дети рождаются после миквы, за нас своих дочерей не отдадут. Жена раввина, с рукавами до кончиков пальцев и в платке, надвинутом почти на брови, могла послужить моделью ревностного исполнения всех запятых и многоточий заповедей. С Левиной точки зрения, девушки такого типа годились в жены любому праведнику, вне зависимости от того, сколько раз мамы этих девушек окунались в ритуальный бассейн.
Наш народ всегда был закрытым, элитарным, как принято сейчас говорить, иначе бы давно растворился и пропал среди великого множества империй и наций. От могучего Рима и Вавилона остались одни руины, а наши женщины продолжают ходить в микву. Поэтому прими ситуацию как она есть и поверь мне: для тебя так будет лучше. И Лева начал встречаться с кандидатками на роль матери его детей. Первая девушка оказалась приветливой хохотушкой, но, увы, некрасивой. Вторая была дурнушкой, третья просто уродиной, четвертая — ни рыба ни мясо, пятая зануда, шестая симпатичная, но чересчур болтлива, седьмая снова некрасива.
И каждая прямо-таки излучала желание стать матерью его детей, причем как можно быстрее. После отсева двенадцатой претендентки раввин попросил Леву дать согласие на встречу с психологом. Подспудно ты не хочешь жениться, семья для тебя — это мать и сын, а не жена и муж. Впрочем, более подробно тебе растолкует психолог. Леву такое предложение обидело, однако виду он не подал, а ответил уклончиво, дескать, согласен, но чуть позже. Раввин покачал головой и согласился. После этого он предложил ему последнюю попытку — Злату. Если и с ней не получится, то выход только один — психолог.
Мне про вас звонили, наговорили сто коробов комплиментов. За такого праведника можно выходить замуж не глядя, по переписке. Оба рассмеялись, каждый в свою трубку, и дальнейший разговор потек легко и весело. И до сих пор заставляют читателей сопереживать его поискам и ошибкам, заблуждениям и разочарованиям, радоваться даже самым маленьким победам в нелёгкой борьбе за право стать и оставаться Человеком… И, несмотря на то, что все эти впечатления — длиною в целую и очень-очень непростую жизнь, издатели твёрдо верят, что для кого-то они обязательно станут точкой отсчёта в новом восприятии и понимании своей, внешне непохожей на описанную, но такой же требовательной к каждому из нас Жизни….
Книга известного английского культуролога Фила Бейкера рассказывает удивительную историю абсента от времен Древней Греции и Рима до наших дней.